Ничто так не завораживает взгляд мужчины, как танец женщины. Экзотический наряд танцовщицы из струящихся прозрачных тканей, оголенный животик, позвякивающие ожерелья и браслеты, разжигающий желание взгляд — вот стереотипное представление об «oriental», или танце живота. Но не визуальным эффектам обязан этот танец своим многовековым существованием. Прекрасный, утонченный и чувственный, он служит воплощением Вечной Женственности, мечты любого мужчины. В основе этого танца лежит самое естественное, здоровое и нормальное для женщины движение — игра бедрами. Но если в христианских странах раскачивающая бедрами женщина выглядела, мягко говоря, неприлично, то как мог этот танец родиться на Востоке, где религия сурово карает женщин за проявление женского начала, где женщина даже не имеет права показать свое лицо? Объясняется это просто: танец живота обеспечивал женщинам выживание!

Смыслом жизни для восточной женщины является рождение детей — наследников и помощников. «У кого есть наследники, тот не умирает», — гласит арабская поговорка. До сих пор в арабских странах плодовитость женщины является чуть ли не единственным неоспоримым ее достоинством в глазах окружающих. Рождением детей, точнее, сыновей, женщина укрепляет свои позиции в семье мужа, создает себе опору и авторитет и оправдывает свое существование. Вот почему сразу за замужеством незамедлительно следовали беременность и роды. Нетрудно представить, каких усилий это стоило десятилетним девочкам.

Поэтому мышцы живота, поясницы, спины и бедер, играющих главную роль в процессе родов, у арабских девочек начинали развивать и укреплять с раннего детства. Движения, являющиеся основой танца живота, прекрасно разрабатывали эти мышцы. Обучаясь этому танцу, девочки перенимали у матерей умение владеть собственным телом, управлять мускулатурой. Страшные и враждебные силы, препятствующие родам, отступали перед здоровой, мускулистой, сильной и гибкой женщиной, дающей начало новой жизни.

Обучаясь танцу живота, арабские девочки также учились красиво, легко и грациозно двигаться, владеть своим телом, управлять своими жестами и взглядом, и это умение завоевать и удержать любовь восточная женщина сохраняла до старости. Основные движения и техника танца передавались через века, из поколения в поколение. Однако особо высоко ценилось и являлось предметом гордости не столько танцевальное мастерство, сколько умение импровизировать, которое также начинали развивать с раннего детства. Выйдя в круг, женщина стремилась не просто повторить заученные движения, а поразить зрителей индивидуальной манерой исполнения, проявить фантазию, привнести в танец какие-то новые элементы. Четкий и размеренный ритм танца, исполняемого под аккомпанемент барабана и бубна, сопровождающегося хлопками в ладони и прищелкиванием пальцами, совершенствовал координацию движений и развивал музыкальный слух. Танец живота для восточных женщин являлся важнейшим средством поддержания хорошей физической формы, стройности, гибкости и молодости.

Много тысячелетий назад в каждой восточной стране существовали женские сольные танцы, построенные на изолированных движениях живота и бедер. С этими ритуальными танцами в древности было связано женское выживание как наука. Точное время и место зарождения этих танцев, построенных на специфических движениях бедрами, трудно установить, но можно предположить, что связаны они с древними культами поклонения Богине-Матери. Одна из первых точек пересечения божественного и женского — почти неизвестная нам крито-микенская культура.

В историческом романе Ивана Ефремова «Таис Афинская» есть строки: «Запомните: жены должны развивать свои глубокие мышцы, а мужи — наружные... Жена не есть нежный юноша, она противоположна и более сильна. У жен всех народов распространены танцы с извивами талии, виляниями и покачиванием бедрами. Это естественные для них движения, упражняющие глубокие мышцы, создающие гибкую талию и полирующие внутренние органы ее чрева, где зачинается и создается дитя. Там, где нет этих танцев, ибо, как я слышал, некоторые народы их запрещают, там деторождение мучительно и потомство слабее».

В этом романе приводится «критский» канон женской красоты, гораздо более древний, чем статуя Венеры Милосской. Кстати, по Ефремову, ее фигура — отнюдь не венец совершенства и навеяна широко распространенной среди древнегреческих художников любовью к мальчикам.

Под натиском наступающего патриархата «критский стандарт» женской красоты (тонкая талия, очень широкие бедра, большие округлые ягодицы, чашеобразные груди, смещенные к центру, вместительный живот) отступил, и древние женщины в течение всей жизни тренировали и укрепляли специальными упражнениями внутренние мышцы живота и бедер, создавая нежный, сильный и прочный каркас своего тела. Поверхностный мышечный рельеф, как и сопутствующий ему комплекс упражнений, построенный на силовых нагрузках и мускульной активности, был сугубо мужской принадлежностью. Мышечная броня считалась необходимой и полезной главе и опоре семьи, добытчику, охотнику и воину.

Эмансипированной горожанке начала XXI века сложно представить, что когда-то жизненная роль женщины была ограничена исключительно детородными функциями и все ее обучение и воспитание предполагало подготовку к замужеству и материнству. Современная женщина, образованная, успешная в карьере, финансово независимая, социально утвердившаяся, прокладывает себе дорогу в жизнь мозгами и мускулами. Безусловно, она должна быть сильной. Насколько счастлива и полноценна такая жизнь, не стоит обсуждать — так мы вынуждены жить и так мы живем. И социум хочет нас видеть такими — сильными и твердыми на ощупь, длинноногими, узкобедрыми и... мужественными. Социум создает новый канон красоты — женщина с тонкой мальчишеской фигуркой, и мы не жалеем ни сил, ни времени, ни денег, чтобы максимально приблизиться к идеалу. Мы бросаемся в тренажерные залы и кабинеты миостимуляции, занимаемся аэробикой и садимся на жесткие диеты, наращиваем мышцы и избавляемся от жира, постепенно и неуклонно превращая себя в хорошеньких мальчиков.

Но в глубине своей души женщины хотят быть самими собой. И небывалая популярность восточного танца, и возросшая в последнее время увлеченность женщин различными индейскими, китайскими и японскими духовными практиками говорит о стремлении и необходимости вновь обрести свою женскую сущность. И это не каприз моды, а опять-таки вопрос выживания женщины в современном мире. Потому что несмотря на освобождение от домашнего рабства и отсутствие плетей и паранджи мы психологически задавлены социальным ритмом и структурированностью жизни, излишней ментальностью и логикой. Нелегко сохранять женственность, постоянно доказывая мужчинам, что ты ничуть не хуже их. Стоит ли удивляться, что мужчины постепенно становятся все более женственными? Ведь природа, как известно, не терпит пустоты...

Известная мексиканская писательница и психолог Кларисса Эстес пишет в своей книге «Бегущая с волками»: «Мир истосковался по уюту, по женским грудям и бедрам. Он тянет нас тысячами рук, взывает миллионами голосов, манит нас, дергает и тащит к себе, требуя внимания». В этой же книге есть замечательные слова: «Любя и охраняя свои природные времена года, мы не даем навязать своей жизни чужой ритм, чужой танец, чужой голод. Чересчур цивилизованные и деспотические общества пытаются помешать женщинам возвращаться домой. Слишком часто женщину отпугивают от воды, пока она не истает, как свеча». Под «водой» здесь подразумевается женская природа — творческая, эмоциональная и чувственная. А «возвращаясь домой», женщина ищет дорогу в свой потерянный рай, к истокам вечной женственности.

Что же такое настоящая женственность? Из каких глубин времени пробивается она к нам, на протяжении тысячелетий околдовывая мужчин движениями танца живота?